Оглавление

Василий Михайлович Головнин
(1776—1831)

Записки флота капитана Головина о приключениях его в плену у японцев

7. Естественные произведения, промышленность и торговля

Стр. 366

Хотя японские владения, по географической широте, занимают небольшое пространство в сравнении со многими другими государствами, но климат в оных весьма разнообразен; причиною сему местное положение сего государства, как то выше было сказано. От различия климатов и в естественных произведениях находится большая разность. Княжества Тцынгару, Намбу и остров Матсмай, с другими северными владениями, где земля бывает около пяти месяцев в году покрыта снегом, производят многие растения, свойственные холодным странам, а в южных областях Японии родятся плоды тропических климатов.

Стр. 367

Не имев случая быть на главных островах, составляющих японские владения, я не могу говорить о их произведениях как самовидец; но опишу только то, что слышал от японцев, и о чем мог судить по содержанию и образу жизни их, и по привозимым вещам, которые удалось мне видеть на острове Матсмае.

Я уже выше упоминал о причинах, по коим читатель не имеет права ожидать от меня подробного описания Японскому государству; и того менее могу я удовлетворить любопытству натуралиста, который, может быть, пожелает, чтоб я описал ему каждую раковину, в Японии находимую; кроме того, что не было нам случая все там видеть, я не имел еще и нужных сведений, чтоб наблюдать природу глазами естествоиспытателя.

Читатель, конечно, не прогневается, если я не разделю кратких моих замечаний о произведениях Японии на классы или статьи, каким-нибудь ученым порядком, как то: по царствам природы и проч., а буду говорить об них по мере приносимой ими жителям пользы, начиная с самых необходимых.

Первейшие и наиболее полезные для народа произведения в Японии суть: сорочинское пшено, рыба, редька, соль, хлопчатая бумага, шелк, медь, железо, строевой лес, чай, табак, лошади и рогатый скот, пенька и дерево, называемое кадцы, золото и серебро, свинец, ртуть и сера. Не знаю, есть ли книга, в которой столь разнообразные предметы были бы помещены в одну статью и таким порядком, но сие меня не остановит. Сей порядок мне кажется основательным, ибо сорочинское пшено есть главный и, по привычке, необходимый хлеб для японцев; это то же, что у нас рожь, и еще более, потому что в России есть множество людей, которые не едят ржаного хлеба, а в Японии все питаются пшеном, от монарха до нищего; сверх того, солома сорочинского пшена доставляет на всю Японию обувь, шляпы, маты для подстилки в их комнатах, рогожи для мешков и прикрытия товаров, некоторый род писчей бумаги и множество других малозначащих, но в домашнем быту нужных вещей, как то: корзинки, веники и проч. Японцы из сорочинского пшена выгоняют еще род крепкой водки, или вина, и делают слабый напиток, саги называемый.

Стр. 368

Рыба в Японии то же, что в Европе мясо, или, лучше сказать, гораздо более в употреблении, ибо мы едим мясо разного рода, да и рыбу также, а из японцев, напротив того, очень немногие употребляют мясо; рыбу же, кроме духовных, едят почти все. Притом рыба доставляет им и освещение в домах, ибо свечи употребляют только люди, имеющие достаток, а все прочие жгут рыбий жир, в великом количестве приготовляемый в северных владениях Японского государства.

Редька заменяет у них нашу капусту и употребляется разными образами в похлебках; сверх того, соленая редька японцам служит вместо соли ко всем кушаньям. Как она в сем случае употребляется, сказано в первой части. В Японии засеяны редькой целые поля; японцы так привыкли к редечному супу, что недостаток оного должен им быть крайне чувствителен.

Соль есть не токмо вещь нужная для ежедневного употребления, но в Японии она еще необходима для соления рыбы, ибо главные их рыбные промыслы лежат около берегов Курильских островов и на Сахалине, откуда каждое лето многие сотни кораблей развозят рыбу по всем приморским местам Японского государства, для сохранения коей есть только два способа: соление и сушение, но больших родов рыбы нельзя так высушить, чтобы в жарком климате она сохранилась.

Шелк и хлопчатая бумага в Японии, сверх обыкновенного их употребления, заменяют нашу овечью шерсть, лен, пеньку, пух, перья и меха, ибо вся японская одежда и спальное платье делаются из сих двух произведений. Сверх того, из бумажной же материи японцы делают дорожные плащи, чехлы на оружие и на другие вещи и табачные сумки, которые лакируют таким образом, что они совершенно походят на кожаные.

Медь и железо суть предметы столь же необходимые в Японии, как и в Европе, а сверх того же самого употребления, какое и у нас сим двум металлам делается, японцы обивают медью крыши зданий, которые хотят особенно сохранить, также в строении покрывают ею наружные пазы, чтобы хотя вода дождевая в них не попадала; еще делают из меди курительные трубки. Железа весьма большое количество употребляется на гвозди, ибо японские дома внутри и

Стр. 369

снаружи состоят из досок, прибитых железными гвоздями к столпам, поставленным вертикально и связанным перекосами; сверх того, всякий бездельный ящичек сколачивается у них гвоздями.

Об лесе уже и говорить нечего: в столь многолюдном государстве, какова Япония, и где частые и сильные землетрясения не дозволяют употреблять в строение ни камня, ни кирпича, строевой лес должен по необходимости стоять на счету первых народных потребностей.

Без чаю и табаку хотя, кажется, и легко бы можно было обойтись, но привычка и обычай столь же сильно иногда действуют, как и природа; для японца чай и табак, после пищи, дороже всего на свете: он вечно сидит с трубкою и запивает чаем. Они не курят беспрестанно, но почти чрез каждые пять минут накладывают маленькую свою трубку и, курнув раза три, отдыхают. Японцы даже ночью часто встают на несколько минут, чтоб покурить табаку и выпить 'чашку чаю, который притом им служит вместо нашего квасу, пива и воды для утоления жажды.

Рогатого скота японцы не употребляют в пищу: они имеют к нему отвращение, но держат небольшое количество оного, как и лошадей, для перевоза тяжестей. На хороших дорогах ездят они в повозках, а по гористым местам вьючат как лошадей, так и быков.

Из пеньки делают они самую грубую материю для рабочего платья и для парусов на их суда; но снасти и канаты вьют из коры дерева кадцы, не употребляя в них ни смолы, ни какого другого смолистого вещества, отчего веревки их хотя не могут ни в крепости, ни в прочности сравняться с пеньковыми, однако довольно хороши для их ограниченного и неподверженного большим бурям мореплавания; притом дешевизна материала не представляет трудности к частой перемене оных. Из сей же самой коры делают они иногда нитки, светильни, род некоторой дешевой материи, писчую бумагу и еще бумагу, которую употребляют вместо носовых платков.

Золото и серебро, в отношении к тому, что сии металлы служат к роскоши и блеску, конечно, не могут назваться потребностями жизни, но, судя по удобности и способам, которые они доставляют, в виде денег, для получения нужных вещей и для промена своих собственных продуктов и

Стр. 370

изделий, без сомнения, могут назваться одной из главных потребностей просвещенного народа, и в сем-то отношении я об них здесь упоминаю.

Свинец, олово и ртуть как вещества, нужные для вырабатывания золота и серебра и употребляемые в составе орудий, необходимых для каждого народа, почитающего дорого свою независимость, также могут быть поставлены в числе главных потребностей. По той же причине я помещаю в ту же главу и серу.

Сорочинское пшено в средних областях острова Нифо-на родится в великом изобилии, так что, несмотря на чрезвычайное многолюдство сего государства, японцы не имеют нужды в привозном, которое хотя они и получают из Китая, но не по нужде, а в предосторожность, дабы в случае неурожая китайское правительство не сделало какого затруднения в выпуске пшена, буде оное исключить из числа товаров, составляющих обыкновенную и постоянную торговлю между двумя государствами. Северные владения Японии, как то: княжества Намбуское и Тцынгарское — бедны сорочинским пшеном и большую часть всего пропитания должны получать из других областей, а на Матсмае, Сахалине и Курильских островах вовсе его не сеют, да и родиться оно там не может по причине холода. Правда, что на Матсмае, в долине подле Хакодаде, мы видели небольшую полосу земли под сорочинским пшеном, но оно было посеяно более для пробы, нежели для пользы, как то сказывали нам наши караульные. Из сорочинского пшена японцы варят род крутой каши и едят оную со всяким кушаньем вместо хлеба, делают из него муку, из коей приготовляют сладкие пирожки, пышки и разные закуски, похожие на наши конфекты. Сорочинское пшено не есть, однако, единственный хлеб японцев; они имеют еще: ячмень, которым кормят иногда лошадей и делают из него муку для пирожков и других потребностей; турецкую пшеницу, или маис, которую также в разных видах употребляют в пищу, а иногда просто целый колос поджаривают и едят зерна; разного рода бобы, до которых японцы большие охотники: они их едят иногда вареные без всякой приправы, а иногда с патокой или с соей; мелкие из них часто варятся в пшене очень густо и почитаются великим лакомством. Соя японская делается также из бобов; они квасят ее в бочках. Ска-

Стр. 371

зывают, что на приготовление лучшей сои потребно три года. Картофель сладкий и обыкновенный также родится в Японии, но недостаток земли не позволяет его сеять. В Японии сладкий картофель совсем особенного рода от того, который случалось мне видеть в других частях света, как то: в Португалии, на острове Мадере, в Бразилии и проч.: величиной он в самый большой наш картофель, только несколько продолговат; кожа на нем темно-красная; он бел, вкусом очень сладок и приятен; запах же имеет несколько похожий на розовый. Есть у них и горох, но как огородное растение, а не хлеб. В сем, так сказать, тесном и многолюдном государстве, какова Япония, и в таком климате, в каком сие государство находится, кроме сорочинского пшена никакой другой хлеб не может быть во всеобщем употреблении, ибо одно только сие пшено может родиться на малом пространстве в таком изобилии, чтоб продовольствовать столь великое народонаселение.

Не знаю, каких родов рыба водится около южных и средних берегов Японии и в реках сего государства, но при берегах Матсмая, Кунашира, Итурупа и Сахалина ловятся в превеликом изобилии почти все те же роды рыб, которые находятся и в Камчатке, и о коих я буду говорить при описании японских владений на Курильских островах. Нет в море такого животного, ни рыбы, ни раковины, кроме ядовитых, которых бы японцы не употребляли в пищу; киты, морские львы, всех родов тюлени, морские свиньи, коты и проч. доставляют, по их вкусу, приятное кушанье. И потому по всему пространству японских владений нет берега, где бы не было рыбных заведений, при коих великое множество народа беспрестанно занимается промыслами. Рыбу они ловят при берегах большими неводами, а в море удами. Китов японцы не отваживаются убивать на воде, как то делают европейцы, но ловят их в заводях и при берегах чрезвычайно толстыми сетями; впрочем, и мертвое морское животное, выкинутое волнами на берег, для них не отвратительно; даже люди лучшего состояния почитают такую мертвечину лакомым куском.

Японская редька и видом и вкусом очень различна от нашей: она тонка и чрезвычайно длинна, даже до двух аршин; вкусом не очень горька, но сладковата или несколько подходит к репе. В Японии целые поля ею засеяны. Большое

Стр. 372

количество сего растения солят, а прочее зарывают на зиму в землю и варят из него суп; даже редечная трава у них не пропадает; из нее также варят они похлебку, или солят ее и едят вместо салата, и делают еще другое употребление: свежие ее листья, подогрев на огне, чтоб пошел пар, кладут в картуз курительного табаку и оставляют в нем; от сего, сказывают, табак не сохнет и получает приятный запах и вкус; в первом я уверился опытом, но последнего не мог заметить, может быть, потому, что я не слишком большой охотник до табаку. Надобно упомянуть, что землю для редьки они удобряют человечьим калом; мы это сами видели в Матсмае, а японцы нам сказывали, что и для пшена некоторые из них такой же навоз употребляют.

На соль должен быть превеликий расход в Японии: о сем говорено было выше. Японцы нам сказывали, что у них есть соленые озера и горная соль, только в малом количестве, притом, будучи добываема внутри государства, не может она с удобностью быть развозима куда надобно и потому не много употребляется; вообще же все государство довольствуется морской солью, которую приготовлять много способствует чрезвычайная соленость воды в морях, близ тропиков лежащих, и жары, поднимающие всю влагу парами. Японцы для сего по берегам имеют большие бассейны, куда во время прилива впускают морскую воду и оставляют парам подниматься из нее, пока не останется в бассейне густая осадка, которую переварив, получают соль.

По описанию японцев, хлопчатая бумага должна быть у них того же рода, какую я видел в английских колониях Западной Индии, то есть та, которая растет на небольших деревцах, в рост человеческий; впрочем, есть у них она и других родов, изъяснения коих я порядочно понять не мог. Сие последнее растение должно родиться в Японии в чрезвычайном количестве: почти все жители одеты в бумажное платье. Делаемая из нее вата служит японцам вместо мехов; ватою же набивают они свои тюфяки и халаты, служащие им вместо одеял; из хлопчатой бумаги делают они один род писчей бумаги; она же употребляется и на светильни, которым должен быть большой расход, ибо японцы любят держать огонь во всю ночь и жгут рыбий жир, свечи же употребляют только люди достаточные. В присутствии чужих судов в их гаванях, или встречая чиновных своих особ,

Стр. 373

японцы целый город обвешивают бумажной материей; словом сказать, ни в какой земле такого большого употребления не делается из хлопчатой бумаги, как в Японии, а потому нигде так и не стараются о разведении оной. Чтоб дать понятие о трудолюбии и деятельности сего редкого народа, стоит только сказать, что они привозят с Курильских островов внутрь Японии гнилых сельдей для удобрения земли под хлопчатую бумагу: сначала варят сельдей в больших чугунных котлах, потом кладут их в прессы и крепко жмут над теми же котлами, куда вытекает вся жидкость, а после того отделяют они из нее жир для употребления в лампадах; остов же рыбы кладут на рогожки и оставляют на солнце, пока она не перегниет и не высохнет, от сего она обращается почти в пыль и имеет цвет золы; после ссыпают все это в мешки, грузят на суда и отвозят куда должно. Землю около каждого деревца хлопчатой бумаги удобряют сим веществом, от которого она дает чрезвычайный плод.

Япония также и шелком чрезвычайно изобилует. Доказательства сему мы имели перед глазами: Матсмай считается у них в числе самых бедных городов, но мы видели множество всякого состояния людей, и более женщин, в шелковом платье, а особливо по праздникам, когда даже и простые солдаты наряжались в платье, сшитое из богатых шелковых материй. Если взять в рассуждение многолюдство Японского государства, то, конечно, должно быть у них большое изобилие в шелку, чтоб доставить одежду даже и тогда, когда бы одни только люди, имеющие хорошее состояние, носили шелк. Впрочем, японцам и немудрено было размножить сие произведение, для которого нужен лишь удобный климат и большое трудолюбие: им первый благоприятствует, а второе имеют они в высочайшей степени.

Меди в Японии чрезвычайно много. Японцы обивают ею кровли некоторых зданий, носовую часть своих судов, пазы или штыки; из меди делается почти вся поваренная их посуда, курительные трубки и множество других безделиц, как то: лопатки для очагов и проч. Когда мы не были еще переведены в дом и содержались в одном месте, похожем на тюрьму, то разумеется, что мебели наши соответствовали зданию, но очаг был обит красной медью, и лопатка была из того же металла; это показывает, что японцы им не слишком дорожат! Для одних чайников в таком мно-

Стр. 374

голюдстве должен быть чрезвычайный расход на медь, ибо все японцы, как то я прежде говорил, для утоления жажды пьют что-нибудь теплое: чай иль воду, а потому во всяком доме у них чайник беспрестанно стоит на огне, отчего, конечно, должны они скоро портиться. При сем надлежит заметить, что японская медная посуда весьма искусно выработана; мы часто дивились крепости чайников, которые мы там употребляли: по нескольку месяцев они с огня не сходили и не прогорали.

Известно, что голландцы в вывозе японской меди находили главную свою выгоду в торговле с сим государством, ибо в ней всегда есть знатная часть золота, которую японцы или не хотели, или не умели отделять; ныне же они не так уже поступают, но отдают голландцам почти одну чистую медь.

Что принадлежит до железа, то сего металла японцы имеют не весьма много в сравнении с медью, однако совсем не так мало, чтоб им был чувствителен недостаток оного, ибо для своих нужд они довольно его вырабатывают; если же правительство и выменивало железо у голландцев на медь, платя равным количеством или меняясь весом на вес, то это было не по необходимости, а потому, что железо лучше может заменить в некоторых поделках медь; имея же избыток в сей последней, японцы хотели услужить и себе, и голландцам. Они нам несколько раз говорили, что торговля голландская не приносит им никакой пользы; важнее всего в ней то, что они получают от голландцев некоторые лекарства, да еще политические новости из Европы, а прочее все вздор. Но если бы японцы не имели достаточного количества железа для нужных им вещей, без которых нельзя обойтись, то, конечно, не так бы думали о сей торговле.

Лес. Самая большая часть японских владений безлесна; чрезвычайное народонаселение сего государства требует, чтобы почти вся земля в нем была обработана, и потому одни лишь неприступные земледелию горы остались еще покрыты лесом. Княжество Намбу, лежащее в северо-восточной части острова Нифона, имея гористое положение, богато строевым лесом и снабжает оным всю Японию, получая взамен жизненные потребности, в коих имеет оно нужду. По горам островов Матсмая, Кунашира, Итурупа и

Стр. 375

Сахалина растет множество строевого лесу разных родов, которым японцы отчасти и пользуются; мы видали много больших прекрасных брусьев, приготовленных к отправлению. Но при всем том японцы очень мало еще берут лесу с вышеупомянутых островов; причиною этому трудность, с каковою сопряжено доставление оного к морскому берегу; а они еще не чувствуют необходимости преодолевать оную; когда же это воспоследует, то японцы скоро откроют себе доступ к таким горам, которые другим народам могли бы показаться совершенно неприступными; я не знаю, может ли быть что-либо невозможным для трудолюбия, деятельности и терпения сего народа. Японцы, желая знать русские наименования деревьям, приносили к нам куски и ветви разного рода дерев и спрашивали, как они называются по-русски. Пользуясь сим случаем, мы спрашивали у них, где сии деревья растут; таким образом мы узнали, что на их островах растет разного рода дуб, пальма, из которой японцы делают очень хорошие гребни, бамбук, кипарис, кедр, сосна, ель и несколько других дерев, коих названия нам неизвестны.

Я уже выше сказал, что привычка сделала чай необходимой жизненной потребностью для японцев, и упоминал, в каком он у них употреблении. В Японии растет зеленый и черный чай. Первый почитается лучшим, каков он действительно и есть. Японцы предпочитают его китайскому зеленому, хотя, по нашему вкусу, он не заслуживает сего преимущества. Что же касается до черного, то он очень дурен, и японцы пьют его запросто для утоления жажды, а зеленым лакомятся и угощают им на щегольство. Японские чиновники и сам губернатор нередко присылали нам в гостинец зеленого чаю; тогда обыкновенно переводчики и караульные наши с великим аппетитом пособляли нам опорожнять чайник. Чай родится по всем южным областям Японии, но лучший зеленый производит княжество Киото, в котором находится город Кио, столица духовного императора. В сей провинции взращивается чай с великим рачением, как для его двора, так и для двора светского императора.

Табак сделался также необходимым для японцев. Впервые сие растение к ним ввели и научили употреблять католические миссионеры. От них японцы узнали сие имя и по

Стр. 376

сие время называют оный табако или табаго. Удивительно, как употребление сего бесполезного зелья могло в столь короткое время распространиться по всему земному шару: вещь, которая не имеет ни вкуса, ни приятного запаха, не приносит никакой пользы здоровью, а только занимает людей праздных, сделалась всеобщей по всей Азии и в большей части Европы. Переводчик наш Теске, который был умнее почти всех знакомых нам японцев, сам очень любил курить табак, но часто говаривал, что кристос-поп (т.е. священник христианский) не столько сделал вреда японцам, посеяв своей верой между ними внутренние ссоры и войну, сколько введением табака, ибо то было дело временное и теперь совсем кончилось, но табак и по сие время, а вероятно, и в будущие века, будет отнимать множество земли и рук от полезных и необходимых для человека произведений, которые теперь дороги, а тогда были бы дешевы. Притом люди рабочие тогда не думали бы покинуть работу до конца оной, а теперь беспрестанно отдыхают, чтоб покурить табаку.

Я не знаю, сколько родов сего растения есть в природе и сколько из них японцы имеют, но видел у них табак, в разных видах приготовляемый, от самого приятнейшего и до самого отвратительного. Всякий табак вообще, хороший и дурной, они крошат очень мелко, как китайцы; в приготовлении лучшего сорта они мочат его напитком их сагою, о коем прежде еще было сказано, а приготовленный продают в бумажных картузах, около нашего фунта весом или немного более. Лучшим считают японцы тот табак, который приготовляется в провинции Сазма, потом в Нагасаки, в Синдае и проч., а самый худший — в Тцынгарском княжестве: он крепок, цвета черного, имеет вкус и запах отвратительный; табак же, приготовляемый в Сазме, хотя крепок, но приятного вкуса и запаха, а цветом светло-желтый; нагасакский табак очень слаб, вкусом и запахом лучше всех, цвет имеет светло-кофейный; синдайский табак также очень хорош: это тот, который нам давали курить. Японцы так хорошо умеют приготовлять табак, что я хотя никогда прежде не любил курить, даже и гаванские сигарки курил очень редко, будучи в Ямайке, но с удовольствием курил японский табак, и притом очень много. Нюхательного табаку японцы не употребляют. Но уже довольно о

Стр. 377

сем растении! Впрочем, в угождение господ курильщиков, я мог бы еще листа три исписать о табаке, ибо во время нашего заключения не было вещи, о которой бы мы имели случай так много говорить с японцами: ученые, при нас бывшие, переводчики и караульные — все курили его, и притом разный, по вкусу и состоянию каждого; учтивость заставляла их часто и нас потчевать своим табаком, сказав, какой он; а от сего начинался обыкновенно разговор о табаке, который иногда продолжался час и более; но чтоб расспрашивать о других важнейших вещах, нужно было сыскать случай, который не всегда представлялся; а притом о предметах, несколько значительных, не всякому из японцев говорить с нами хотелось.

Японские лошади и малы и слабы; ростом они не более наших крестьянских, только гораздо тоньше и складнее, а притом и видом бодрее, ибо японцы не холостят их, а всегда ездят на жеребцах. Климат позволяет им держать лошадей, как и рогатый скот, всегда на подножном корме; в дороге только или после трудной работы дают им немного ячменя; а в Матсмае и на Сахалине, где выпадает зимой много снега, принуждены они бывают запасать для них сено. Из множества японских лошадей, которых мы видели, не было ни одной серой (белой), а все они разных темных шерстей, более же карие; мы спрашивали японцев, есть ли на главном их острове белые лошади, и получили в ответ, что они попадаются очень редко. Впрочем, водятся у них и большого роста лошади, только немного. Японцы лошадей своих никогда не куют, ибо им не бывает нужды ездить по льду, а мостовых у них нет. Если же ездят они по горам во время дождей, когда на спусках и подъемах бывает скользко, то делаются у них деревянные низенькие колодки, величиной и фигурой подобные лошадиному копыту, или воловьему, если для рогатого скота; колодки сии вкладываются в весьма толстую кожу морского льва или другого животного и вбиваются в них сквозь кожу железные гвозди с большими островатыми шляпками, которые служат вместо подковы, когда кожу сию подвяжут под ногу лошади вплоть к копыту. Рогатый скот также очень мелок в Японии да и худ, ибо японцы, не употребляя ни мяса, ни молока, не стараются об откармливании оного.

Стр. 378

Пенька родится в северных областях Японии, и на Мат-смае мы видели коноплю. Я уже выше говорил, на что японцы ее употребляют. Дерево кадцы в большом изобилии у них растет и доставляет превеликую пользу жителям; японцы изъясняли нам, что такое есть сие дерево, но невозможно было понять их изъяснения таким образом, чтоб сделать оному достаточное описание.

Золота и серебра в Японии добывается много. У японцев есть весьма богатые рудники в разных частях государства, многие из них правительство не дозволяет разрабатывать, дабы металлы сии не упали в своем достоинстве. Кроме денег, японцы делают большое употребление как из золота, так и серебра: храмы японские украшены сими металлами; вельможи их носят сабли с золотыми или серебряными эфесами и в такой же оправе; делаются из них курительные трубки для богатых людей; разные лакированные вещи, как то: столовая посуда, ящички, сундуки, ширмы и прочее, украшены бывают золотом и серебром; многие богатые материи делаются наподобие золотой или серебряной парчи; а в столицах, сказывают, есть много публичных зданий с позлащенными кровлями; в домах же княжеских и людей знатных множество находится украшений из сих металлов, да и женский пол, по большей части, украшается золотыми или серебряными вещами.

Олово, свинец, ртуть и сера также есть в Японии, и сказывают, в довольном количестве для надобностей жителей. У них не только пули, но и ядра пушечные льются из свинца, потому что войны двести лет уже не было; а если бы они пожили по-европейски, то скоро бросили бы эту роскошь. Что принадлежит до серы, то у них есть целый покрытый ею остров, над которым, от горячих ключей, беспрестанно стоит густой пар. Остров сей японцы включают в число семи чудес их государства, о коих они нам сказывали.

Упомянув о произведениях Японии, которые составляют, так сказать, главнейшие потребности сего просвещенного народа, я теперь наименую те, кои не нужда, но одни прихоти сделали необходимыми, или которые полезны только в некоторых отношениях. Сии произведения суть: драгоценные камни и жемчуг, мрамор и другие редкие камни, камфарное дерево, лаковое дерево, плодоносные деревья,

Стр. 379

огородные овощи, разные употребительные дикие растения, домашние животные и дикие животные, полезные для японцев.

Японцы имеют драгоценные каменья, произведения собственной их земли, но какие именно, мы не могли узнать. Чиновники их, видевшие табакерку и другие дорогие вещи, пожалованные блаженной памяти императрицей Екатериной Второй японцу Кодаю, который привез их с собой, сказывали, что и у них есть такие же камни, какими сии вещи были украшены, только что японские мастера не могут так чисто их выделывать. Жемчуга у них очень много, но крупного нам не удалось видеть. Мрамора много в Японии разных родов. Японцы показывали нам некоторые вещицы, сделанные из белого мрамора с небольшими синими жилками и еще из другого, похожего на тот, из которого построен в Петербурге Исаакиевский собор. Сверх того, показывали они нам печатки, сделанные из сердолика, разного рода агата, яшмы и некоторых других каменьев, которых я назвать не умею. На берегах княжеств Намбу и Тцынгару попадаются небольшие камушки разных цветов, в обыкновенный орех величиной, которые волнами отменно хорошо выполированы и снаружи кажутся прозрачными, как кристалл. Японцы дали нам двенадцать таких камушков красных и столько же белых вместо шашек; но матрос, которому я поручил взять оные с собой, потерял их.

Многие из японцев носят с собой духи, в состав коих входит камфара, или и самую камфару без всякой примеси. Они нам сказывали, что в южной части Японии дерево, производящее сие вещество, находится в изобилии, так что, за расходом оного для лекарств и других надобностей по всему государству, немалое количество отпускают голландцам и в Китай. Притом сказывали они нам, что бывает у них и поддельная камфара, которую не всяк может отличать от настоящей.

Японский лак и в Европе славится. Дерево, производящее сей сок, растет в таком изобилии, что японцы лакируют им всю свою столовую посуду, разного рода сундуки, ящички, седла, луки, стрелы, копья, чехлы на оружие, патронташи, табачные сумки, в хороших домах стены и ширмы, словом, всякую безделицу, которой хотят придать красивый и блестящий вид. Нам удалось видеть самую луч-

Стр. 380

шую лакированную работу: это был судок или погребец губернаторский, который он присылал к нам нарочно на показ; лоск на нем столь чисто наведен, что в него можно смотреться, как в зеркало. Натуральный цвет сего сока есть белый, но, перемешивая его с красками, можно ему дать цвет какой угодно. Самая чистая и лучшая лаковая работа в Японии бывает черного и красного цвета; все почти их вещи лакируются сими цветами; впрочем, мы видели зеленые, желтые, синие и других цветов вещицы; также и под цвет мрамора они умеют подделывать свой лак. Лаковый сок, будучи свеж, имеет ядовитое свойство и вреден для тех, которые его собирают, почему и употребляются при сборе оного разные предосторожности; но постояв несколько времени на воздухе, теряет он ядовитую свою силу. Посуду, им лакированную, можно употреблять без всякого вреда; притом японцы так хорошо умеют наводить лак, что, налив кипятку в сосуд лучшей работы, можно пить оный, не чувствуя ни малейшего запаха от краски; последнего разбора работа не имеет, однако, сего преимущества: в таких сосудах и от теплой воды дух краски бывает слышен.

В плодоносных деревьях японцы не имеют недостатка: у них родятся апельсины, лимоны, персики, абрикосы, сливы, фиги, вишни, дули, груши, яблоки, каштаны и проч. Странно, что в столь разнообразных климатах, в каковых лежит Япония, нет полос, где бы созревал виноград. Японцы имеют только дикий мелкий виноград, который очень кисел и употребляется ими соленый для салата; это может быть оттого, что он растет в лесах под тенью дерев, и японцы не считают за нужное или не могут уделить земли на обрабатывание оного.

После сорочинского пшена и рыбы, зелень составляет любимую пищу японцев; у них весьма много огородных овощей, как то: дыни, арбузы, тыквы, бадаржаны, травянки, огурцы, репа, морковь, горчица и проч. Мы не могли узнать, есть ли у них капуста, объясняли им несколько раз, что это за растение, и рисовали вид ее; но они всегда отзывались, что подобного не видали в Японии. Кроме дынь и арбузов, других огородных овощей японцы не едят сырых, а всегда вареные; они удивлялись, что мы ели сырые огурцы с уксусом и солью. Горчицу японцы мешают с уксусом и едят с рыбой, а более с сырым рыбьим хрящом. У

Стр. 381

них весьма много также родится красного стручкового перцу и маку; перец они едят с разными кушаньями сырой, а иногда варят его в сахаре и употребляют вместо конфектов; мак мешают с сахаром или с патокой и обливают в нем тесто, сделанное из толченого сорочинского пшена, бьют из него масло, в котором жарят рыбу и приготовляют разные другие кушанья.

В числе других употребительных растений Японского государства известные нам: сахарный тростник, красная и черная смородина, черемуха, купырья, дегилья, грибы, морская капуста и ягоды дикой розы, или шиповника, которого множество растет в северных владениях Японии. Японцы употребляют сии последние вместо лекарства для произведения ветров; на сей конец они едят их сырые.

Сахарного тростнику очень мало в Японии, и притом добываемый из него сахар цветом черен и имеет мало сладости; вероятно, что недостаток в землях, нужных для полезных произрастаний, не позволяет японцам заняться обрабатыванием сего, к одной лишь роскоши служащего, растения. Смородину и черемуху японцы солят и едят вместо салата; из купырьев и дегильев бедные люди варят похлебку, а также едят их квашеные и соленые. До грибов и достаточные люди охотники; их употребляют в похлебке, а также и солят или приготовляют в уксусе. Что же принадлежит до морской капусты, то сие почти повсюду бесполезное растение доставляет в Японии не токмо многим миллионам пропитание, но еще и товар для торговли. Японцы сушат растение сие и после употребляют в похлебке или обвертывают в оное рыбу и, сварив, едят вместе, а иногда просто поджаривают на огне, посыпав солью, и так ею лакомятся. Капуста сия более служит в пищу людям недостаточным, однако и богатые употребляют ее иногда, только для них изготовляется она иначе; даже для самого императора запасают немалое количество сего растения.

Из домашних четвероногих животных, кроме лошадей и коров, о коих упомянуто было выше, японцы держат свиней, собак и кошек; первые служат в пищу тем сектам, которым дозволяется есть мясо, собак употребляют для охоты и для охранения домов, а кошки исправляют ту же должность, что и в Европе, хотя один писатель о Японии и говорит, будто японские кошки не ловят мышей. Это не-

Стр. 382

справедливо; если бы сие было правда, то в таком случае природа в Японии отступила бы от своих законов; притом мы опытом знаем несправедливость сего заключения: бывший у нас японский кот отправлял свое ремесло с великим искусством и, вероятно, не уступал никакой европейской кошке, притом надобно заметить, что он, служа нам иногда забавою в нашем заключении, был фаворитом нашим, следовательно, не имел недостатка в пище, но ловил крыс и мышей, следуя побуждению инстинкта. И так, когда прежние европейские писатели хотели иногда даже и животных японских лишить тех наклонностей, которые сам Творец природы поселил в них, то мудрено ли, что самих японцев они часто представляли не тем, что они в самом деле?

Куры и утки суть единственные домашние, в пищу употребляемые, птицы в Японии, но весьма редкие из японцев едят их; хотя, впрочем, некоторые секты имеют на то разрешение; но они не убивают их по привязанности, какую мы иногда имеем к комнатным нашим животным. Когда случалось, что кто-нибудь из нас был болен и японцы, слышав от нас, что в Европе суп с курицей почитается лучшим кушаньем для больных, хотели нам услужить, то с большим трудом могли сыскать, чтоб кто-нибудь продал курицу, несмотря на дорогую цену, от них предлагаемую.

Японцы охотники до яиц, варят их круто и лакомятся ими как плодами, иногда едят их вместе с апельсинами; для нас они их варили в похлебке с зеленью. Для знатных господ держат кур в комнатах, где они и несутся, и кормят лишь одним пшеном. Вельможи и чиновники не стали бы есть яиц от курицы, которая ходит по двору и клюет всякую нечистоту. Впрочем, держат некоторые из них лебедей, гусей и индейских кур, но только для красоты их, как мы иногда держим павлинов, которые также есть и у них.

Из диких четвероногих животных японцам полезны в некоторых отношениях: кабаны, медведи, олени, дикие козы и зайцы, коих те секты, которым позволено есть мясо, употребляют в пищу, а сверх того, делают они еще другое употребление из медведей и оленей: в северной части Японии, где бывает зимой очень холодно, бедные люди употребляют медвежьи кожи вместо одеял, а богатые делают из них дорожные чехлы на дорогие вещи, которые хотят пре-

Стр. 383

дохранить от ненастья, как то: на сундуки с шитьем, на погребцы и прочее. Желчь медвежью превращают японцы в твердый состав и употребляют как крепительное лекарство от слабости желудка и других болезней. Желчь сия в большом уважении у японцев и весьма дорого покупается по причине целительной силы, ей приписываемой. Они уверяют, что желчь медведей, убиваемых на самом острове Нифоне, гораздо действительнее получаемой из медведей матсмайских, почему сих последних они не столько ценят. При продаже медвежьей желчи охотники употребляют разные хитрости и обманы: будучи на охоте, они обыкновенно убивают всех зверей, какие им попадутся, и вынимают из них желчь, а когда удастся им убить медведя, тогда выходят с ним на большую дорогу и несут его, как будто домой, никем из проходящих не занимаясь; и как японцы не упускают случая покупать сие драгоценное для них лекарство, то встречающиеся охотникам по дороге люди спрашивают, продана ли у них желчь из убитого медведя. Тогда они показывают им желчь другого зверя, и если покупщик не знаток в сем товаре, то и бывает обманут; таким образом они могут из одного медведя продать желчь многим. Впрочем, многие из японцев умеют различать по вкусу не только желчь другого животного от медведей, но и желчь медведей с острова Нифона и матсмайских; наш переводчик Кумаджеро был один из таких знатоков. Употребление сего лекарства очень простое: они откусывают его по самому маленькому кусочку и глотают. Из оленьих кож японцы делают род толстой и тонкой замши.

Из полезных насекомых кроме шелковых червей японцы имеют лесных пчел. Получаемый от них мед они употребляют единственно в лекарство; равным образом и воск только покупают лекаря для пластырей.

В третье, и последнее, отделение произведений Японского государства я помещу те, которые или совсем никакой пользы не приносят жителям, или весьма малую. По царству ископаемых к сему классу можно причислить каменное уголье, которое в Японии есть, но никуда не употребляется.

Из ягод малина, земляника и клубника, которые у нас в Европе в таком уважении, в глазах японцев не имеют никакой цены; ягоды сии они почитают весьма вредными

Стр. 384

для здоровья; и правду сказать, что там они совсем почти не имеют никакой приятности: запах от них едва слышен, сладость в них весьма слаба и притом они очень водяны, но величиною будут не менее наших и цвет имеют самый яркий красный. Японцы также не едят никаких ягод, которые растут на траве.

Из хищных четвероногих животных кроме медведей в Японии есть барсы, леопарды, волки, дикие собаки и лисицы. Сим последним многие суеверные японцы приписывают силу дьявола. В южных и средних областях сего государства водятся обезьяны малого рода, а на острове Мате-мае соболи, только шерстью красноватые, следовательно, не имеющие никакой цены. Слоны, львы, тигры, верблюды, ослы, гончие, борзые, легавые и множество других родов собак только по рисункам известны японцам.

Хищных птиц у них много, как то: орлы, соколы, ястребы, коршуны и прочее из диких птиц; они употребляют в пищу гусей и уток разных родов; но лебеди и журавли считаются священными, и никто убивать их не дерзает. Из поющих птиц, свойственных нашему климату, мы видели в клетках* скворцов, снегирей и чижей; других родов нам не случалось видеть. Простых птиц, как то: кукушек, ворон, галок, воробьев и прочее, в Северной Японии и на Мате-мае так же много, как и у нас. Попугаев и канареек во всей Японии нет. Морских птиц при японских берегах великое множество; они суть: альбатросы, разных родов чайки, бакланы, морские попугаи, гренландские голуби, арры и проч.

Вот все, что я мог сказать о произведениях Японии.

В статье о промышленности сего государства первое место должны занять фабрики шелковых материй, стальные, фарфоровые и лакированных всякого рода вещей. Шелковые фабрики важны не только большим количеством материй, на них выделываемых, но и добротою оных. Японцы делают разного рода парчи и другие дорогие материи, которые добротою нимало не уступают китайским. Что принадлежит до стальных вещей, то сабли и кинжалы японские едва ли не превосходят все другое оружие сего рода в


* Японцы любят держать у себя певчих птиц, а потому у них есть лавки, где торгуют ими.

Стр. 385

целом свете, кроме, может быть, дамасских. Они выдерживают чрезвычайную пробу. В полировке стали и всех других металлов японцы отменно искусны; они делают даже зеркала металлические, которые столько же хорошо отражают предметы, как и стеклянные. Мы видели часто японские столярные и плотничные инструменты, кои крепостью и чистотою отделки, может быть, не много уступят английским: пилы их столь хороши, что они испиливают крепчайшее дерево в самые тоненькие дощечки.

Японский фарфор далеко превосходит китайский; только он очень дорог, и его делают так мало, что он не может удовлетворить нуждам всего государства, а потому японцы много фарфоровой посуды получают из Китая. Впрочем, есть у них простой фарфор и фаянс; тот и другой в работе весьма толст и тяжел; вообще вещи такого рода, кроме самых лучших фарфоровых, делаются у них грубовато.

Какие лакированные вещи делаются в Японии, таких нигде не могут сделать; это известно уже европейцам.

Фабрики бумажные должны быть в Японии весьма многочисленны и велики, по причине всеобщего употребления бумажной материи по всему государству; но, кажется, японцы не умеют или не хотят делать хороших бумажных материй; нам никогда не случалось видеть ни одного куска, порядочно сделанного. Увидев наши носовые платки работы Восточной Индии и кисейные косынки, они не верили, чтобы они были сделаны из хлопчатой бумаги.

Металлические работы в Японии также очень хороши, а особливо медную посуду делают там крепко и красиво. Японцы умеют отливать металлические статуи, иссекают их из камня и вырезывают из дерева; но судя по их идолам, которых мы видели в матсмайских храмах, сии художества у них в большом еще несовершенстве; в них, как и в живописи, в гравировке и в книгопечатании, они далеко, слишком далеко отстали даже от тех европейских народов, у коих сии искусства еще, так сказать, в младенчестве. В резьбе же, кроме статуй, они довольно искусны; также и деньги их, как золотые, серебряные, так и медные, выбиты изрядно.

Кроме вышеупомянутых главных, или богатейших, изделий, японцы упражняются с успехом в разных других, как то: у них есть обширные заводы для дистиллирования

Стр. 386

из сорочинского пшена водки, сотчио называемой, и для делания вина саги, из того же вещества, табачные фабрики, заводы чугунной посуды и разных других произведений, не столь дорогих, но не менее для народа нужных, например: многие тысячи людей занимаются деланием соломенной обуви, таких же шляп, матов и прочее. Надобно заметить, что японцы имеют фабрики и заводы почти по всему государству, но богатейшие из них в городах Кио, Эддо и Осаке.

Сколько японцы трудолюбивы в рукоделиях, столько же неутомимы в промыслах; а особливо они искусны в рыбной ловле и занимаются оною с великим прилежанием. Зверей разного рода ловят они западнями, но более стреляют, а собак только употребляют для отыскивания оных; птиц как стреляют, так и сетями ловят; а ловить маленьких птичек они имеют особенный способ: составляют из смолы или соку какого-то дерева род густого и клейкого вещества, которым намазав упадшие деревья, посыпают оные пшеном; пшено приманивает птичек, кои, сев на бревна, так крепко лапами приклеиваются в состав сей, что не имеют силы освободиться, таким образом целыми стадами делаются они добычей охотника.

Упомянув о трудолюбии японцев, должно заметить, что между ними, так, как и у других народов, есть и праздные люди, которые, скитаясь по улицам, по непотребным и питейным домам, снискивают себе пропитание разного рода фиглярством, а иные живут мирским подаянием. Следующий способ, коим празднолюбцы в Японии, а наиболее женщины, получают деньги, заслуживает внимания по своей странности: они ловят множество разной величины и цвета змей, из коих весьма искусно вынимают жала, так что змеи никак не могут им вредить; потом, раздевшись донага и оставляя только небольшую повязку по тем частям, которые скрывать стыд и самых диких заставляет, обвивают змеями руки, ноги и все тело; таким образом составляют себе из отверстых, шипящих змеиных голов род одежды разных цветов и в таком ужасном и вместе блестящем наряде ходят по улицам, поют, пляшут и делают множество других странных дурачеств для получения платы, или, лучше сказать, подаяния от зрителей.

Стр. 387

Японию, конечно, можно назвать торговым государством, если только обширная внутренняя, или домашняя, торговля может дать право на такое именование. Все княжества и области сего многолюдного государства имеют между собой торговые отношения и связи. Необыкновенное различие в климате по всему пространству, владениями японскими занимаемому, разным частям доставляет и разные произведения, в которых все имеют общую надобность; а нужда, трудолюбие и деятельность народа доставляют ему способы и умение пользоваться дарами природы и искусства; от сего жители целого государства связаны взаимно торговлей, которая отправляется и водой, и сухим путем, но более первым из сих средств.

Прибрежные в Японии моря и судоходные реки покрыты многими тысячами судов, развозящих товары по всему государству. Хотя мореплавание их есть только прибрежное и постройка судов крайне неудобна для дальнего плавания, а особливо по большим морям, но суда их довольно велики для их рода плавания; многие из них имеют более ста футов длины и необыкновенную ширину. Большие японские суда могут поднять груза от шестнадцати до двадцати тысяч пудов. Для безопасности мореплавания японцы имеют разные полезные учреждения, как то: во всяком порту или пристани есть для ввода и вывода судов лоцманы, которые также по опытности своей, пользуясь признаками, должны предсказывать погоду и советовать корабельщикам — пускаться в путь или дожидаться; на приличных местах определены люди для зажигания маяков, на высотах, где нужно, поставлены разные приметы и прочее. Для перевоза же товаров сухим путем, где нельзя того сделать водой, устроены хорошие дороги и мосты. Матсмай есть колония японская, но и тут, несмотря на чрезвычайные горы и пропасти, несмотря на быстроту рек и суровость климата, пути сообщения находятся в таком порядке, что надобно им завидовать. В чистом поле, в отдалении от городов, мы видели у них такие мосты, какие в некоторых европейских государствах и в провинциальных городах я нечасто встречал.

Склонность японского народа к торговле приметна во всех городах и селениях: во всяком почти доме есть лавка для товаров более или менее важных, и как в Англии, где часто мы видим подле лавки ювелира, стоящей несколько

Стр. 388

сот тысяч, другую, в коей продаются устрицы, так и в Японии купец, торгующий богатыми шелковыми материями, и продавец соломенной обуви живут рядом, где имеют и лавки свои.

В порядке всякого рода японцы очень много походят на англичан: так же как и англичане, они любят чистоту и крайнюю точность; как у англичан на всякой продажной безделице бывает печатный билетик, означающий название, цену и употребление вещи, имя мастера или фабрики, а иногда и похвалу оной, так точно и японцы почти все товары продают с подобными печатными эпиграфами; даже табак, помаду, зубные порошки и другие безделушки обвертывают в бумагу, на коей напечатаны известия о достоинстве и доброте вещи. Также и порядок, наблюдаемый ими при укладке товаров, не уступает нашему, европейскому. Для сорочинского пшена и всякого рода хлебных растений они употребляют соломенные мешки; а для жидкостей ни бочек, ни бочонков у них нет, но все они, как то: сотчио, саги, соя и прочее — наливаются в кадки, вмещающие в себе от трех до четырех ведер. Кадки сии, кроме деревянных, не имеют никаких обручей и кверху шире, а в верхней доске находится небольшое отверстие, по большей части четырехугольное; лучший сорт саги возят японцы в небольших глиняных кувшинах. Материи же всякого рода, чай, посуду и другие хорошие вещи всегда укладывают в ящики; что же принадлежит до богатых шелковых материй, то каждый кусок оных кладется в особенный ящик, сделанный из весьма тонких досок, и на всяком ящике есть надпись, означающая род товара, имя мастера, меру или количество и прочее.

Во всякой торговой гавани находится особенная контора, соответствующая нашей таможне, которая надсматривает над нагрузкой и выгрузкой товаров, наблюдает, чтоб тайным образом ничего не было ни с судов, ни на суда привезено, взыскивает пошлины и имеет разные другие обязанности, к торговле относящиеся. Пошлины, или подать, почти со всех привозимых товаров купцы должны платить в казну императора или княжескую, смотря по тому, в чьих владениях порт находится. Для надзора над стоящими в гавани судами японцы имеют чиновника, коего должность во многом сходствует с должностью наших гавенмей-

Стр. 389

стеров, а сверх того, он же бывает начальник и над лоцманами. Перед отправлением нашим в Россию, будучи в Ха-кодаде, мы жили в одном доме с сим гавенмейстером и видели, что всякое утро приходило к нему множество корабельщиков и другого звания людей, а посему имели случай узнать, что должность его немаловажна.

Для выгод торговых людей и облегчения самой торговли правительство издает печатные листки или, так сказать, коммерческие газеты, содержащие в себе известие о ценах главных товаров в разных частях империи. На таковой же конец публика извещается чрез подобные листки о урожае сорочинского пшена и других земных произведений во всех областях; даже начиная со времени всхода хлебных растений и до самого дня жатвы народ время от времени извещается о состоянии, в каком оные находятся в каждой провинции. Такое попечение японского правительства о благе общем и о частных пользах своего народа весьма похвально и, вероятно, будет не последней из причин, могущих уверить наших европейских пристрастных, но, впрочем, строгих судей, что уже пора им исключить японцев из числа варваров.

Чтоб распространить торговлю по всему государству и дать более способов и удобности купечеству производить оную, японцы ввели в употребление векселя и обязательства, которые у них имеют свою силу на основании и под защитой законов, как в европейских государствах; а в одном из полуденных княжеств Японии ходят ассигнации в равном достоинстве со звонкой монетой. Деньги в Японии употребляются трех родов: золотые, серебряные и медные; сии последние бывают круглые с дырами на средине, сквозь которые нанизывают их на шнурок, и так носят вместо мешка или кошелька. Монеты сии называются, по-японски, мои. Японцы, увидев нашу копейку, сравнивали оную со своими деньгами и считали в ней четыре своих мона. Золотые и серебряные монеты у них бывают продолговатые, четырехугольные и в толщину более империала; на каждой из них означены название и цена, год чекана и имя мастера; впрочем, не имев случая узнать ни пробы металла, ни вес оных, я не могу сравнивать их в цене с нашими деньгами.

Стр. 390

Самая обширная торговля сухим путем отправляется в городе Кио, столице духовного императора, ибо сей город не есть приморский, а будучи весьма многолюден и богат всякого рода фабриками, привлекает купцов из всего государства, которые для привоза своих товаров и для вывоза ими тут покупаемых не имеют способов водяного сообщения. Из приморских мест Эддо, столичный город светского императора, отправляет самый важнейший торг по всей империи, а после него славнее всех город Осака, лежащий от Эддо к юго-западу в расстоянии 120 японских ри (около 500 верст); впрочем, во всяком почти княжестве, коего часть прилегает к морю, есть богатые торговые города.

В Европе уже известно, что торговля японцев с иностранцами весьма ограниченна; причиной такой ограниченности есть недоверчивость японского правительства к европейцам и дурное оного мнение об них, к чему подали повод сами же европейцы своими поступками в Японии; впрочем, как бы то ни было, справедливо ли японское правительство в своих правилах или нет, оставим то на рассуждение другим, а я скажу только, что японский народ вообще желает иметь торговлю с иностранцами, а особливо с европейцами, но просвещенные японцы судят о сем предмете таким образом: «Народ повсюду слеп в отношении к государственному правлению и знает только ощупью то, что перед ним находится, а на два шага вперед уже ничего не видит; от сего может легко свалиться в пропасть, если не будут водить его люди зрячие, и потому японцы, не рассуждая о дурных следствиях, могущих произойти для них от тесных сношений с иностранцами, видят лишь одни личные выгоды, которые в состоянии доставить им торговля с ними».

До покушения европейцев ввести в Японию христианскую веру государство сие производило обширный торг по всему Востоку: японские корабли не токмо плавали в Китай и по разным Индийским островам, но и в самую Восточную Индию, которую японцы называют Теньдзигу; но христианская вера, или, лучше сказать, католические проповедники оной так настращали сей народ, что правительство японское, по истреблении христианства за два века перед сим, запретило под смертной казнью японским под-

Стр. 391

данным ездить в чужие земли, да и чужеземцев допускать в свое государство правилом поставило не иначе, как с великой осторожностью и притом весьма в малом числе. Ныне японские корабли могут только торговать в Корее и на Ли-кейских островах, и то потому, что обитатели сих стран некоторым образом находятся под властью японцев, платя им дань, а к себе они допускают для торгов суда вышеупомянутых двух народов и китайские в весьма малом числе. Из европейцев же одним только голландцам позволено с ними торговать, и то на весьма ограниченных положениях и с такими предосторожностями, что живущие в Японии и приходящие туда голландцы более походят на пленников, нежели на свободных людей, торговлей занимающихся в дружеском государстве.

Китайцы привозят в Японию сорочинское пшено, фарфор, слоновую кость в деле и простую, китайку, сахарный песок, корень джинзень*, лекарственные растения, квасцы, разные безделушки, как то: веера, курительные трубки и прочее, а берут взамен от японцев красную медь, лак, лаковые вещи, соленую и сушеную рыбу, сушеные раковины, морскую капусту и некоторые изделия японских фабрик.

От голландцев же японцы получают сахар, пряные коренья, слоновую кость, железо, лекарственные растения, селитру, квасцы, некоторые сорта красок, сукно, стекло и множество других европейских изделий, как то: часы, зеркала, математические инструменты и прочее, а платят им красной медью, лаком, пшеном и некоторыми изделиями своих фабрик, как то: лаковыми вещами, фарфором и прочее. Я слышал, что голландцы производят весьма выгодный торг японской лаковой посудой по Малейским, или Моллукским, островам.

Как для китайцев, так и для голландцев открыт один порт Нагасаки, лежащий в южной стороне Японии; в другие же гавани ходить им строго запрещено. Равным образом и в торговле, или, лучше сказать, в мене товаров как с китайцами, так и с голландцами японцы держатся одного


* Ему приписывают в Китае и Японии необыкновенную силу восстановлять и укреплять ту бодрость, которую преждевременно теряют сластолюбивые люди.

Стр. 392

порядка, а именно: корабли, по приходе в Нагасакскую гавань и по окончании установленных почестей, церемоний и допросов, должны все свои товары выгрузить на берег. Тогда чиновники, или, так сказать, поверенные и браковщики со стороны японского императора, поелику вся иностранная торговля исключительно ему принадлежит, свидетельствуют их качество, доброту и количество, потом держат они между собой совет и определяют им цену товарами, кои хотят иметь хозяева кораблей, которым в сем случае остаются два средства: или согласиться на предложение японцев, или взять товары на корабли и везти назад; а торговаться невозможно, ибо японцы никаких других условий слушать не станут. Таким образом, император, купив посредством своих комиссионеров иностранные товары, продает их оптом своим купцам, которые уже имеют право торговать ими в розницу. Судя по чрезвычайной цене, какой продаются в Японии разные голландские безделушки, надобно думать, что или голландцы получают за них чрезвычайную плату, или император и купцы его накладывают непомерно большую цену, а вероятно, те и другие пользуются равным барышом.

Полное соответствие текста печатному изданию не гарантируется. Нумерация вверху страницы. Разбивка на главы введена для удобства публикации и не соответствует первоисточнику.
Текст приводится по изданию: Записки флота капитана Головина о приключениях его в плену у японцев. — М.: Захаров, 2004. — 464 с. — (Серия «Биографии и мемуары»).
© И.В.Захаров, издатель, 2004
© Оцифровка и вычитка – Константин Дегтярев (guy_caesar@mail.ru)


Hosted by uCoz